Британия, бывшая колониальная правительница Судана и координатор Совета безопасности ООН по этой стране, на прошлой неделе принимала делегатов из 20 стран на конференции в Лондоне, посвященной второй годовщине начала гражданской войны в Судане, в попытке разрешить конфликт. Заседание завершилось без достижения каких-либо договоренностей.
В апреле 2023 года между фракциями двух бывших союзников и военных лидеров — генерала Абделя Фаттаха аль-Бурхана, главы Суверенного совета Судана, де-факто правителя страны и главнокомандующего Суданскими вооруженными силами (СВС), и его заместителя Мохамеда Хамдана Дагало, лидера полувоенного формирования «Силы быстрого реагирования» (СБР), — вспыхнули боевые действия.
Страна раскололась: СБР, базирующиеся в западном регионе Дарфур, захватили столицу Хартум и запад страны, а СВС взяли под контроль восточную часть, включая Порт-Судан на Красном море. Однако силы аль-Бурхана и остатки гражданских властей начали возвращать контроль над страной. Недавно отбив Хартум, который теперь в значительной степени разрушен боями, аль-Бурхан стремится к полной победе и капитуляции СБР.
Боевые действия продолжаются на большей части территории страны. В последние дни СБР захватили два лагеря беженцев в Дарфуре, вынудив 400 000 человек покинуть лагерь Замзам и убив более 400 человек в районе Эль-Фашера, последнего крупного города Дарфура, удерживаемого суданской армией, в ходе наступления, начавшегося несколько недель назад. Эль-Фашер — один из нескольких районов Дарфура, где свирепствует голод, затронувший 637 000 человек.
Обе враждующие военные фракции, состоящие из субэтнических групп с конкурирующими экономическими интересами, пользуются поддержкой различных местных ополчений и изменчивой внешней помощи. Египет, Саудовская Аравия, Эритрея и Иран поддержали аль-Бурхана и СВС, в то время как ОАЭ и российская наемническая группа Вагнера встали на сторону Дагало и СБР, мобилизовав региональных союзников в Ливии, Чаде и Южном Судане, хотя в последнее время Россия поддерживает аль-Бурхана.
Эти арабские и африканские государства используют конфликт в Судане для усиления своей власти, влияния и доступа к ресурсам, золоту, минералам и сельскохозяйственным угодьям в разоренной войной стране. Расположение Судана, который служит воротами в Сахару, Сахель и на Африканский Рог, придает ему огромное геостратегическое значение. У Судана есть 800-километровое побережье вдоль Красного моря, через которое проходит около 15% объема мировой торговли.
Судан не только граничит с семью странами, большинство из которых находятся в столь же хрупком состоянии, но и близок к Аравийскому полуострову и государствам Персидского залива. В 2010-х годах Турция и Катар подписали соглашения о строительстве и управлении коммерческими портами, а в 2022 году консорциум ОАЭ заключил контракт на $6 млрд на портовый и сельскохозяйственный проект, который теперь отменен из-за поддержки СБР. Россия договорилась с СВС о строительстве военно-морской базы в Порт-Судане.
Эти коммерческие интересы разожгли этнические конфликты, переросшие в пять или шесть разных войн, где местные ополченцы контролируют различные части страны. С угрозой распада Судана конфликт теперь рискует перекинуться на соседние страны и усугубить их противостояния. Ожесточенные бои с обеих сторон сопровождаются военными преступлениями, включая нападения на мирных жителей и блокирование гуманитарной помощи.
Два военных лидера, борющиеся за контроль над Суданом, возвысились во время войны в Дарфуре в 2003–2008 годах, в ходе которой погибли 300 000 человек, а 2,5 миллиона стали беженцами. Аль-Бурхан возглавлял армию, а Дагало руководил печально известным ополчением «Джанджавид», ответственным за самые страшные зверства конфликта. Дагало разбогател на дарфурском золоте, вывозившемся и продававшемся в ОАЭ. Оба замешаны в военных преступлениях и преступлениях против человечности.
Бои между этими двумя коррумпированными фигурами вспыхнули во многом из-за давних усилий американского империализма и региональных держав по установлению контроля над Суданом и его ресурсами, а также с целью разорвать связи Хартума с Китаем, Россией и Ираном, чьи экономические интересы в регионе растут.
Фактически признав расширяющийся и подпитываемый извне характер войны, организатор конференции, министр иностранных дел Великобритании Дэвид Лэмми, не пригласил на нее основные суданские стороны конфликта (СВС и СБР), аль-Бурхана, который остается официальным главой государства, или гражданские организации страны. Однако он пригласил их региональных покровителей, включая ОАЭ, которым правительство Великобритании поставляет оружие. Аль-Бурхан обвинил ОАЭ в пособничестве геноциду со стороны СБР в деле, связанном с обращением СБР с народом масалитов в Дарфуре, которое только что началось в Международном суде в Гааге.
Конференция не смогла выработать совместное коммюнике, так как переговоры провалились из-за разногласий между арабскими державами, поддерживающими противоположные стороны войны. Египет и Саудовская Аравия выступали за формулировку, призывающую «уважать государственные институты», — неявная поддержка СВС и правительства, в то время как ОАЭ, поддерживающие СБР, выступили против этого в пользу более четкого призыва к «гражданскому управлению».
То, что начиналось как борьба за власть между двумя военными лидерами, превратилось в прокси-войну региональных держав за контроль над ресурсами Африканского Рога. Хотя Совет безопасности ООН в прошлом мог бы направить миротворцев для разведения враждующих сторон и прекращения убийств, он парализован отказом империалистических держав противостоять ОАЭ — ключевому союзнику в подготовке к войне с Ираном, — а также враждебными отношениями между США и Россией при администрации Байдена.
Попытки создать новую международную контактную группу под эгидой Африканского Союза для содействия прекращению огня провалились, поскольку стороны и их покровители отказались от переговоров.
Конференция также не добилась никаких донорских обязательств в отношении того, что гуманитарные организации называют «худшим гуманитарным кризисом в мире». По данным Международной организации по миграции ООН, десятки, если не сотни тысяч человек погибли в боях, а почти 13 миллионов были вынуждены бежать из своих домов, — это крупнейший в мире кризис беженцев. Около 3 миллионов нашли убежище в соседних странах, включая Египет и Чад, но большинство остаются на территории Судана, многие — в лагерях для внутренне перемещенных лиц (ВПЛ), таких как Замзам на окраине города Эль-Фашер в провинции Северный Дарфур.
Большинство потеряло средства к существованию и зависит от местных сетей или гуманитарных организаций. В марте 2024 года Всемирная продовольственная программа объявила Судан страной с самым масштабным голодом в мире. Спустя месяцы голод был зафиксирован в пяти районах Северного Дарфура и горах Нуба в штате Кордофан.
Боевые действия и авиаудары уничтожили критическую инфраструктуру: дороги, больницы, системы водоснабжения, дамбы, линии электропередач, интернет-линии и рынки повреждены или полностью разрушены. Это препятствует доставке продовольствия на рынки, особенно в изолированные и охваченные конфликтом районы, взвинчивая цены. Ожидается, что к следующему месяцу голод распространится как минимум на 10 районов, и это еще до наступления межурожайного сезона.
Сочетание отсутствия продовольственной безопасности, загрязненных водных ресурсов и неработающих больниц усугубляет кризис, а вспышки инфекционных заболеваний, включая холеру в 10 провинциях ранее в этом году, увеличивают риск недоедания и болезней в преддверии сезона дождей.
Половина из 51 миллиона жителей Судана, включая 3,7 миллиона детей до пяти лет, нуждаются в гуманитарной помощи, но, по данным Управления ООН по координации гуманитарных вопросов (УКГВ), в феврале помощь получили только 3 миллиона из тех, кто в ней нуждается. Серьезное сокращение иностранной помощи, включая приостановку финансирования USAID ранее в этом году (до 80%), ухудшило ситуацию, вызвав закрытие общественных кухонь, от которых многие зависели.
На прошлогодней конференции в Париже было обещано выделить Судану более 2 млрд евро. Хотя Великобритания пообещала 87 миллионов фунтов, чиновники Форин-офиса отказались подтвердить, были ли средства фактически перечислены, особенно после заявления премьер-министра Кира Стармера в феврале о том, что он использует бюджет гуманитарной помощи для увеличения военных расходов. Всемирный банк пообещал 555 миллионов долларов, но эти средства также не поступили. Фонд ООН для Судана получил лишь 6,63% от целевой суммы, недобор составил $3,9 млрд.
На прошлой неделе Лэмми пообещал 120 миллионов фунтов гуманитарной помощи. Этого достаточно, чтобы накормить 650 000 человек. А министр иностранных дел Германии Анналена Бербок выделила дополнительные 125 миллионов евро для Судана и соседних государств.
Несмотря на ужасающую гуманитарную ситуацию, война грозит втянуть в себя как минимум часть не менее нестабильных соседей Судана.
СБР расширили свою коалицию, включив в нее «Народно-освободительное движение Судана — Север», повстанческую группировку на границе с Южным Суданом, связанную с правящей партией президента Южного Судана Сальвы Киира.
Киир, чьи силы сражались с войсками его соперника и главного лидера оппозиции, вице-президента Риека Мачара, обвинил СВС аль-Бурхана в помощи Мачару, которого он недавно арестовал и задержал, что предвещает возобновление шестилетней гражданской войны, завершившейся в 2018 году.
Напряженность также растет между СВС аль-Бурхана и Чадом, где находятся более 750 000 суданских беженцев и который служит основным каналом поставок оружия для СБР, что грозит возобновлением боевых действий между двумя странами. Судан и Чад были втянуты в прокси-войну с 2005 по 2010 год как следствие войны в Дарфуре.